Когда днем 15 июля в небольшом авиньонском театре «Курящий пёс» прозвучала последняя реплика спектакля Марка Розовского, зрители встали. Его автобиографическая пьеса «Папа, мама, я и Сталин», привезенная во Францию театром «У Никитских ворот», идет весь июль в программе Авиньона Off, самой динамичной и безжалостной «ярмарки спектаклей» мира. Спектакль московского театра «У Никитских ворот» идет на русском. О субтитрах зритель быстро забывает. Марк Розовский незаметно присутствует в зале на всех спектаклях. Только под конец выходит на поклон, когда зал уже гудит аплодисментами, зрители стоят, и актеры зовут режиссера на сцену. И каждый раз зрители говорят ему о своем потрясении размахом бессмысленой жестокости.А Марк Розовский объясняет им, что «пьеса не о Сталине, пьеса — о любви». И действительно, она строится на любви трех людей: супругов и их сына. Беспощадная машина сталинского террора разлучит их на всю жизнь. Так же, как миллионы других семей в Советском Союзе. Режим преследовал и сажал «строителей коммунизма» по абсурдным мотивам.В течение всего спектакля зритель, затаив дыхание, следит за тем, как отец, арестованный инженер-строитель, годами стоически защищает свое человеческое достоинство.Режиссер особенно гордится тем, что несмотря на пытки, его отец не сознался ни в одном из вымышленных следователями преступлений. Спектакль Розовского — меморандум против тоталитаризма и реабилитации сталинизма, в защиту общечеловеческих ценностей.Интересно, что во французской версии названия «Papa, maman, Staline et moi» Сталин поставлен между родителями и «я» автора как барьер, навсегда отделивший человека от его детства.Для Авиньона театр «У Никитских ворот» сократил пьесу вдвое. Вместо трех она идет полтора часа. Это последний этап синтеза. В 2017 году Марк Розовский, известнейший российский режиссер, свел к формату пьесы книгу объемом более 700 страниц, которую вынашивал всю жизнь. Потому что трагедия, разлучившая его родителей и лишившая его самого родного отца, случилась 83 года назад, в 1937 году, когда Марку Розовскому не было года.Больше всего Розовский обеспокоен реабилитацией в России сталинизма. Он не допускает банализации отношения к сталинскому режиму. Даже если определенные заявления делаются в провокационной форме.Режиссер делает экскурс в историю, напоминает о пакте Молотова-Риббентропа и миллионах погибших во время Второй мировой войны.Отец Марка Розовского не подписал ни одного признания, ни одного оговора. Он отбыл не один срок. Но система все-таки надломила его волю к сопротивлению. Не в тюрьме, а уже после освобождения. Когда ему не позволили вернуться жить в Москву с женой и сыном. Семья распалась. В основу произведения (сначала романа, потом — пьесы) легла переписка родителей режиссера и протоколы допросов отца из рассекреченных после перестройки досье. Марк Розовский говорит RFI о семьях репрессированных, которых он называет жертвами репрессий «по эту сторону колючей проволоки».Сталинское время ушло в прошлое, но железный занавес разрушен только формально. «Единения между Востоком и Западом на основе общечеловеческих ценностей нет!» — горько замечает режиссер.Марк Розовский привез в Авиньон коллектив театра «У Никитских ворот» по приглашению руководителя театра «Курящий пёс» (Théâtre du Chien Qui Fume) Жерара Вантаджоли. Но косвенным образом организовать эти гастроли помог известный певец и композитор Нильда Фернандес. В Авиньоне труппа театра с ним уже не увиделась. 19 мая его не стало.Актерский состав : Валерий Шейман, Наталья Баронина, Михаил Озорнин, Владимир Давиденко, Юрий Голубцов, Денис Сарайкин, Николай Захаров, Андрей Молотков.На вопросы RFI ответил руководитель театра «У Никитских ворот», народный артист России Марк Розовский. Его спектакль «Папа, мама, я и Сталин»  идет в авинонском театре «Курящий пёс» до 28 июля.

Авиньонский фестиваль этого года — 73-й по счету. Он открылся 4 июля, как того хочет традиция со времен Жана Вилара, спектаклем на сцене монументального Папского дворца. В этом году директор фестиваля Оливье Пи выбрал для главной сцены Авиньона спектакль «Архитектура» Паскаля Рамбера (Pascal Rambert) — о сложностях взаимопонимания в большой семье европейских народов. Паскаль Рамбер, известный драматург, а также бывший руководитель знаменитого театра Женневилье (T2G), расположенного в парижском регионе, предлагает зрителям Авиньона постановку по собственной пьесе.В спектакле, который рассказывает о жизни отдельно взятой семьи в период сразу после Первой мировой войны, задействован исключительный актерский состав. На сцене зрители увидят много актеров, хорошо знакомых им по работам в кино, но продолжающих активно работать и в театре. Это Дени Подалидес, Эмманюэль Беар, Жак Вебер и Станислас Норде. Последний уже работал на сцене Папского дворца в 2013 году — не только в качестве актера, но и режиссера-постановщика.В интервью RFI Паскаль Рамблер объяснил, что выбрал временем действия пьесы 1918 год потому, что в это время формировались идеи, которые вошли в историю искусства, философии и психоанализа. «Это был удивительный и одновременно трагический момент в человеческой истории. И мне показалось, что между нынешним моментом и той эпохой есть много параллелей. Есть параллель и в том чувстве беспокойства, которое у меня вызывает мир, в котором я живу», — сказал режиссер.Чтобы рассказать о периоде между двух войн, драматург Паскаль Рамбер использует историю отдельно взятой семьи. Главную роль исполняет один из ведущих актеров французского театра Жак Вебер. Его герой — знаменитый архитектор. По его проектам строились дома повсюду — от Вены до Загреба. Отношения архитектора с сыном чрезвычайно конфликтные. На примере сложного диалога в обычной семье режиссер показывает сложность поиска консенсуса в Европе в целом, которая объединяет в одну семью десятки стран.Спектакль-зарисовка «Архитектура» Паскаля Рамбера идет на сцене Папского дворца с 4 по 13 июля.Паскаль Рамбер ответил на вопросы Мюриель Маалуф.

До Международного театрального фестиваля в Авиньоне остается месяц, но не Авиньоном единым живут любители театра. В ожидании открытия крупнейшего в мире июльского театрального форума, в июне многочисленные театральные коллективы Франции отшлифовывают свое мастерство на дюжине театральных фестивалей по всей территории страны. Произведения русской драматургии занимают должное место, в частности, в программах фестивалей Монпелье и Версаля. Фестиваль в Монпелье называют Printemps des Comédiens (Актерская весна). Он существует 30 лет. Программу прошлого года увидели 40 000 любителей театра. Спрос, как говорят, объясняется предложением. Знаменитый Питер Брук привозил туда свои работы еще 30 лет назад. В 2017 году гвоздем программы был «Театр дю Солей» («Théâtre du Soleil», «Театр Солнца») Арианы Мнушкиной. В этом году зрителям предложили 30 постановок (100 спектаклей). Акцент в программе делается на европейской сцене. Среди гостей этого года немецкий режиссер Франк Касторф (Frank Castorf), англичанин Саймон МакБерни (Simon Montagu McBurney) и швейцарец Том Луц (Thom Luz).Знаменитый своими нестандартными постановками немецкий режиссер Франк Касторф привез во Францию свое прочтение пьесы «Дон Жуан» Мольера. Критики отмечают грандиозность его спектакля, который балансирует между оперой Моцарта и хард-роком и сочетает технику театра, кинематографа и музыкальных спектаклей. Режиссер Франк Касторф, тонкий аналитик современного общества, использует пьесу Мольера как призму для объяснения проблем нашего времени. Он говорит о сгущающихся сумерках, признаке грядущих волнений.Неожиданное, апокалиптическое прочтение другого шедевра мировой литературы, чеховского «Вишневого сада», привез в Монпелье Саймон МакБерни. Это постановка с труппой престижного Международного театра Амстердама. Его актеры имеют опыт работы с не менее сложным режиссером, знаменитым бельгийцем Иво Ван Хове. В постановке МакБерни пьеса Чехова предвещает конец света. Это мир, где царит ностальгия по вещам, местам и эпохе, когда люди еще могли относиться ко всему потребительски легко.Событийным будет, безусловно, спектакль швейцарца Тома Луца. Его музыкальные постановки относятся к категории созерцательно-романтических. Сценографические находки режиссера неизменно свежи, гармоничны и полны юмора.Среди французских постановок отметим работу Никола Отона (Nicolas Oton) по «Преступлению и наказанию». На появившихся в интернете рекламных роликах режиссер объясняет, что спектакль — результат совместного чтения романа с ассистентом режиссера Людивин Блюш (Ludivine Bluche). Произведение Достоевского удалось свести в двухчасовой спектакль. В тексте пьесы нет литературных добавок. Это выборка отрывков их авторского текста, образующая завершенное произведение на тему о процессе рождения у человека чувства вины.К спектаклям вне категорий критика относит постановку «Opening Night» с Изабель Аджани в главной роли. Режиссер Сириль Тест (Cyril Test) адаптировал для сцены фильм о кризисе среднего возраста (Премьера / Opening night), снятый в 1977 году американским режиссером Джоном Кассаветисом. На радость, зрителям, в основе спектакля много импровизации, поэтому ни один из показов не похож на предыдущий. Программа «Весны актеров» этого года рассчитана на широкую публику. В Монпелье можно побывать на музыкальных постановках и увидеть выступления цирковых коллективов.Театральный фестиваль «Месяц Мольера» в Версале тоже проходит в июне. Город находится в часе езды от Парижа на пригородном поезде. Талант мэра города Франсуа де Мазьера (François de Mazières), тонкого знатока театра, в том, что он смог объединить в одном мероприятии и культурный, и экономический интерес. Версаль входит в двадцатку городов страны с наибольшим числом памятников архитектуры. Более ста из них занесены в списки культурного достояния разного уровня. Предоставляя театральным коллективам площадки для спектаклей, Версаль ежегодно организует прием 100 000 зрителей.В этом году любители театра увидят 350 спектаклей классического и современного репертуара. Мольер, Достоевский, а также Шекспир и Чехов стоят в этой программе на должном месте.Мольер сверял качество своих спектаклей с «королем-солнце» Людовиком XIV. Несмотря на это, драматург, актер и режиссер-изобретатель был большим экспериментатором. В полном соответствии с его наследием, фестиваль в Версале защищает новые формы народного театра, предоставляя коллективам более 70 залов и специально оборудованных открытых площадок. Кроме классики Мольера («Мещанин во дворянстве», «Проделки Скапена», «Тартюф», «Любовная досада»), постановки «Макбет» У. Шекспира и «Чайки» А.П.Чехова в программе стоит два спектакля по произведениям Ф. М. Достоевского. Спектакль «Идиот» пройдет 14 и 15 июня в помещении «Больших королевских конюшен» (конечно же, оборудованных под театр), в постановке парижского актера и режиссера Тома ле Дуарека (Thomas Le Douarec). Он займет место запрограммированного на 12 и 13 июня спектакля «Двойник» Ронана Ривьера, актера и режиссера, давно сотрудничающего с фестивалем. Премьера спектакля, поставленного по мало известному во Франции произведению Достоевского, состоялась в Версале в прошлом году.Редкая возможность предоставляется в этом сезоне любителям классического балета и наследия Мариуса Петипа. Балетная труппа Пермского театра оперы и балета привезет в Королевский театр Версаля «Лебединое озеро». Билеты на все четыре представления с 27 по 31 июня раскуплены. Остались только лучшие места по обескураживающим ценам. Но вход на большинство спектаклей фестиваля «Месяц Мольера» либо в пределах 10 евро, либо бесплатный.

Удобно начинать утро с просмотра последних новостей в интернете. Привычной стала возможность смотреть передачи и репортажи в стриминге. Мало кто знает, что в Европе за фасадом этой мирной рутины разворачивается ожесточенная борьба с гигантами интернета. Речь идет о Google, Apple, Facebook и Amazon, сокращенно GAFA. Во Франции в мае были приняты сразу два революционных законодательных акта. Один обязывает интернет-гиганты платить информационным агентствам и сайтам за использование их контента. Другой вводит трехпроцентный налог на доходы группы GAFA во Франции. 9 мая, предлагая депутатам Национального собрания высказаться по поводу проекта закона «об авторских правах», которые следует платить средствам массовой информации, докладчик Патрик Миньола (Patrick Mignola) цитировал Маркса.«Мы собрались тут прежде всего, чтобы защитить демократию, — заявил с трибуны депутат Миньола, представитель центристского Демократического движения. —  Чтобы защищать демократию, нужно защищать прессу, ее независимость и плюрализм. Защищая прессу, мы должны защищать журналистику — независимую, высокого уровня. Но СМИ не могут быть независимыми без экономической свободы. Трудно не согласиться с Марксом, сказавшим, что „когда человек между хлебом и свободой выбирает хлеб, со временем он теряет все”. Но без хлеба свобода невозможна. Поэтому мы понимаем, что средства массовой информации не должны зависеть от финансовых гигантов. Они должны зависеть от собственных ресурсов. И эти средства должны быть прозрачными и стабильными».Закон был принят парламентариями практически единогласно. Единственным диссонансом стало выступление представителя ультралевого движения «Непокорная Франция». Но депутат Габриель Амар (Gabriel Amard) голосовал «против» лишь потому, что считает формулировки закона недостаточно определенными.Для неофитов уточним. Гиганты интернета GAFA (Google, Apple, Facebook и Amazon или GAFAM, с учетом Microsoft), с которыми парламент и правительство Франции не первый год интенсивно взаимодействуют, это четыре американских компании. Все появились относительно недавно. Дольше всех существует на рынке Apple, ей 20 лет. Но сегодня стоимость каждой из компаний на фондовом рынке составляет от 250 до 650 миллиардов долларов. Их совокупная стоимость — 1800 миллиардов долларов, то есть две трети ВВП такой страны, как Франция. Совсем недавно газеты и журналы получали прибыль от продажи тиражей и размещения рекламы на своих страницах. Сегодня рекламодатели предпочитают онлайн-платформы, которые обеспечивают себе высокую посещаемость, будучи обычными агрегаторами чужой информации, что незаконно. На этом особенно настаивал в многочисленных интервью инициатор проекта закона об «авторских правах» французский сенатор социалист Давид Ассулин (David Assouline).В интервью Publicsenat.fr, например, сенатор пояснял, что «в некотором смысле, они присваивают чужой продукт, не платят ни цента за использование контента статей и сообщений новостных лент»Во Франции на долю Google и Facebook приходится 92% средств, поступающих от рекламы в интернете и на мобильных средствах связи. Только 8% идут на финансирование газет, телевидения и радио — тех, кто эту информацию «производит».Вопрос об опасной концентрации финансовой мощи в руках интернет-гигантов неоднократно поднимался французскими журналистами. В частности, интернет-журнал Pouvoirs и газета Le Figaro, организовавшая онлайн-дебаты на тему налога на доходы GAFA, предупреждают, что без эффективныхзаконодательных демаршей через какие-то 10–15 лет может не остаться ни одного по-настоящему европейского издания — ни газет, ни телевидения, ни радио. Мало что может помешать американским гигантам купить Le Monde или Le Figaro. Тогда европейцы будут получать информацию с теми акцентами, какие устраивают США. Влиять на информацию будет Китай, который забаррикадировал доступ к своей интернет-системе, и Россия. И вот «когда информацию будут производить русские, китайцы и американцы, а европейцев из информационного поля вытеснят, то мы будем наблюдать за битвами fake-news» — предупреждают обозреватели в ходе дебатов на сайте Le Figaro.Закон, который предусматривает выплату информационным агентствам и другим органам прессы так называемых «авторских прав» за тексты, видео и фото, был принят после многомесячных дебатов и двухлетнего лоббинга на Европейском уровне. У 27 государств-членов ЕС в распоряжении два года на то, чтобы интерпретировать новые правила в своем законодательстве.Однако процесс перехода от теории к практике на примере Франции представляется проблематичным. В тексте, только что принятом французскими парламентариями, немало неизвестных составляющих. Он не говорит ни об условиях, ни о суммах, которые GAFA должны выплачивать органам прессы. Потому что, в соответствии с Европейской директивой, интернет-изданиям и информационным агентствам еще предстоит по этим вопросам вести два раунда новых переговоров. Сначала с интернет-гигантами Google и Facebook, а затем с журналистами — авторами статей. На случай провала переговоров между агентствами-работодателями и журналистами закон предусматривает создание т.н. апелляционных комиссий. Провал переговоров с GAFA предусматривает передачу переговорной инициативы государству.Уже в день утверждения закона об «авторских правах» интернет-изданий докладчик Патрик Миньола призвал издательства и агентства объединить усилия и выступить в переговорах с GAFA единым фронтом.Эти переговоры обещают быть очень сложными. Ведь попытки Испании (правда, в 2014 году, до появления европейской директивы) заставить Google платить за используемый им контент закончились тем, что Google News просто прекратил индексировать содержимое местных газет, и на их сайтах резко упала посещаемость. И Испания пошла на попятную. На идентичные законодательные инициативы Германии Google ответил судебными преследованиями. Какими бы ни были демарши, главная стратегия гигантов интернета — в затягивании процедур. Это наглядный пример безупречной работы принципа «время — деньги». Чем больше они выиграют времени, тем дольше они не будут делиться полученными от рекламы миллионами.Второй проект закона, так называемый «налог на GAFA» предусматривает 3% налогообложения на деятельность интернет-гигантов с доходом более 750 миллионов евро в мире в целом и 25 миллионов во Франции. Он был принят в первом чтении французскими сенаторами во вторник, 21 мая. И это несмотря на сигналы со стороны Вашингтона, который создает максимально благоприятные условия, добиваясь от GAFA размещения финансовых средств непосредственно в США. Париж, таким образом, становится пионером в вопросе борьбы с «оптимизацией налогообложения».Утвержденный сенаторами текст проекта закона разработан с целью заставить Google и другие интернет-гиганты (Meetic, Amazon, Airbnb etc) платить налоги, исходя из оборота, осуществляемого непосредственно во Франции, а не исходя из декларируемой ими прибыли. Потому что декларируемая во Франции прибыль — лишь ничтожная доля реального дохода, который, благодаря вполне легальным схемам, декларируется ими через филиалы в странах со щадящим налогообложением.Так, по данным организации «Syndicat des régies internet», которая занимается мониторингом рекламы в интернете, в 2017 году во Франции Google получил за размещение рекламы 2 миллиарда евро. Декларировал же он только 325 миллионов, что ему позволило ограничить налоговые выплаты 14 миллионами евро.Apple заплатил 19 миллионов евро налога с декларированного дохода в 800 миллионов, в то время как его реальные доходы оцениваются в 4 миллиарда евро.Та же ситуация наблюдается с Facebook. При том, что его доход на территории Франции оценивается в 950 миллионов, он декларировал 56 миллионов и заплатил 1,9 миллиона евро.Как и закон об «авторском праве», налог на доходы GAFA опирается на европейскую директиву. Правда, принять ее пока не удалось из-за позиций Ирландии, Швеции, Дании и Финляндии — напоминает France-Presse.Как было объявлено на заседании Сената 21 мая, срок действия закона ограничен тремя годами в ожидании окончания переговоров с GAFA на уровне ЕС и Организации экономического сотрудничества и развития. Если они увенчаются успехом, Франция присоединится к договору. Если нет, Париж продлит действие своего законодательства. В ходе выступления сенатор от «Республиканцев», докладчик Альберик де Монгольфье (Albéric de Montgolfier) высказал, тем не менее, сомнение по поводу эффективности закона на практике. Он объяснил, что в современных условиях, чтобы обязать GAFA платить налог в 3% с реального дохода, нужно получать информацию о доходах этих групп во Франции. Что, по мнению экспертов-налоговиков, пока технически невыполнимо. Придется довольствоваться декларацией о доходах, не имея возможности ее проверить.Принцип утверждения законов во Франции предполагает дополнительный анализ и доработку текстов в комиссиях, Парламенте и Сенате прежде, чем закон вступит в силу. Президент Франции Эмманюэль Макрон рассчитывает уже в 2019 году получить таким образом в бюджет 400 миллионов евро, и 650 миллионов — в 2020 году.

Репутация театральной лаборатории за «Комеди Франсез» закрепилась еще со времен Мольера. С 27 апреля по 3 июля на сцене «дома Мольера» идет спектакль «Электра/Орест», поставленный фламандцем Уво ван Хове, сразу по двум пьесам древнегреческого драматурга Еврипида. Через произведения античного автора он вскрывает механизмы жестокости современного общества. В интервью RFI режиссер объяснил, что эта пьеса продолжает тему спектакля «Варвары» по Лукино Висконти, который был событием Авиньонского фестиваля 2016 года. Зачем Уво ван Хове объединил в постановке две пьесы Еврипида? Режиссер ответил на вопросы нашей коллеге из французской редакции Мюриель Маалуф.Уво ван Хове: В основе обеих пьес лежит хорошо известный сюжет античной мифологии. Всем известна история Атридов — Электры и Ореста. Брат с сестрой убили свою мать за то, что она изменила их отцу, царю Агамемнону, а затем убила его. Но эта трагедия в версии Еврипида известна мало. Больше известна версия Софокла, и, конечно же, трилогия Эсхила «Орестея». Произведения Еврипида мне всегда казались интересными. Потому что в них есть очень реалистичная, очень понятная нам жестокость. Его пьесы дают достаточно мрачное видение мира. Но меня интересует не пессимизм. Я не пессимист по натуре. Но театр должен отражать то, что сегодня происходит за стенами нашего дома, на улице, во всем мире. Для меня это было самым важным — показать процесс радикализации молодежи. А Еврипид показывает, что в процессе радикализации объединяются люди, движимые самыми разными мотивами, но для достижения одной цели. И это всегда стремление уничтожить либо кого-то, либо общество.RFI: Электру и Ореста изгнали из их семьи и из их страны. Главные герои не те, кто у власти, а изгнанники. Орест и Электра — отстраненные от власти. Не в этом ли причина их жестокости?Конечно. Там есть еще третий, очень важный для меня персонаж — Пилад, друг Ореста, сын Фокидийского царя. Пилад (не только верный друг Ореста он еще и его двоюродный брат — RFI) решается сопровождать Ореста в путешествии в потусторонний мир. Казалось бы, зачем ему это? Думаю, что он решился на это потому, что его собственная жизнь была пустой. Жил он без особенной цели, не было у него сильного характера. Поэтому возможность самореализоваться он находит через то, что будет свидетелем гибели другого человека. Такой поворот мне был интересен. Хотелось сделать эту работу с театром «Комеди Франсез». Потому что, мне кажется, Еврипид писал так, как будто он — наш современник. Но он говорит не о забастовках, как сегодня. Герои ищут повод, чтобы освободиться от своей фрустрации.Действие спектакля «Электра/Орест» поднимает вечные проблемы — предназначения и права на его реализацию, продолжает Уво ван Хове.Мир спектакля находится не в где-то в городе, не в центре. Эти люди чувствуют себя брошенными, забытыми. Они фрустрированы, обижены на общество, на правительство и на царя. Ненавидят не только царя, но и всю царскую семью. Они ищут момент, чтобы дать выход всем разочарованиям и фрустрациям. В спектакле есть момент, когда Орест говорит: «Я все потерял, кроме своего имени». Его имя определяет его личность. Он Орест, сын Агамемнона, сын царя. Это значит, что он тоже должен стать царем. Но «право на судьбу» существует и у бедных, тех, кто не получил ничего, ничем не владеет. Но они тоже верят, что у них есть «право иметь».Спектакль сопровождается ударными инструментами. Глухой металлический отзвук тарелок  предвещает трагические события. Какую роль играет музыка в спектакле?Идея использовать инструменты была продиктована тем, что театр в античной Греции подчинялся четким правилам, ритуалам. Сценическое действие сопровождал хор. Мне нужно было понять, как соблюсти этот принцип, но использовать его по-новому. Мои спектакли всегда наполнены музыкой. Даже если это не всегда живая музыка, с музыкантами на сцене, это музыкальные спектакли. Музыка для меня играет очень важную роль и имеет глубокий смысл. Что касается металлического звука тарелок, мы говорили о константе, повторении ситуаций, полных жестокости. Так вот: в спектакле всякий раз, когда раздается звук тарелок, зритель знает, что это знак чьей-то близкой гибели.Спектакль «Электра/Орест» можно считать музыкальным и потому, что постановка включает в себя и хореографические элементы. Это редкий случай для «Комеди Франсез». С актерами работал хореограф Вим Вандеркейбус, уточняет Ува ван Хове.Мы с ним уже сотрудничали. Он нашел хороший подход к актерам «Комеди Франсез». Принял во внимание, что одни — моложе, другие — старше. Репетиции шли долго, и хореограф смог передать главное. Он поставил танец в духе ритуала варваров.Это вторая постановка с труппой театра «Комеди Франсез». Первым вашим спектаклем были «Варвары» по Висконти, которыми открылся Авиньонский фестиваль два года назад. Есть ли связь между этими двумя спектаклями, двумя этими работами?Да. Когда я начал ставить «Варваров», то уже думал об «Электре/Оресте». В пьесе по Висконти есть два молодых человека. В самом начале спектакля они совершенно не интересуются ни политикой, ни обществом. В конце спектакля они становятся фашистами. Трансформация происходит под воздействием их сугубо личных мотиваций. Не потому, что они верят в фашистскую идеологию. А потому, что их снедает глубокое чувство неудовлетворения. Наверное, история в спектакле «Электра/Орест» начинается там, где закончилась история «Варваров». Для меня это диптих, произведение в двух частях.* * *Спектакль «Электра/Орест» показывает механику возникновения социальных, политических и экономических потрясений, которые работают и в современном обществе. «Электра/Орест» идет в «Комеди Франсез» до 3 июля. Параллельно, до 2 июня труппа «Комеди Франсез» играет поставленный Уво ван Хове для Авиньона спектакль «Варвары».Бельгийский режиссер Уво ван Хове, директор знаменитого амстердамского театра «Тоннельгрупп» отвечал на вопросы Мюриель Маалуф (Muriel Maalouf).